32-летняя Надежда — суррогатная мама. У нее за плечами две программы (так называют вынашивание чужих детей), после которых на свет появились четверо малышей — двойни. Сейчас она на 37-й неделе беременности, со дня на день ей рожать. На этот раз ждет своего ребенка, второго сына, передает chelyabinsk.74.ru.
− Я приехала сюда, в Челябинск, из Казахстана поступать, учиться в институте. Когда сыну еще не было трех лет, у меня внезапно умирает первый муж. Мне было 26. Я здесь одна, никого нет, и девочка, у которой я снимаю квартиру — суррогатная мама. Она мне говорит: «Что ты мучаешься, с ребенком трехлетним тяжело же, не хватает». И я позвонила в клинику. Все сначала было сугубо ради денег.
Звонишь и говоришь: «Я хочу быть суррогатной мамой». Все.
Приезжаешь туда на собеседование, проходишь полные анализы, обследования. Чуть ли не как в космос запускают тебя. Оказываешься подходящей по группе крови, по всему — берут.
В первый раз нас было две суррогатные мамы, каждой подсадили по два эмбриона. И у меня с первого раза прижились сразу оба. У нее нисколько. Ну, видимо, судьба. Две сурмамы — это чтобы наверняка. Это увеличивает шансы рождения хотя бы одного ребенка. Но даже если эмбрионы не прижились, за первый месяц все равно идет оплата. Там же подготовка, ездим в клинику, гормонально полнеем, и все такое».
После родов чувствую себя каким-то богом, когда они берут на руки детей.
Я видела этот момент. Даже сейчас вспоминаю, и у меня мурашки бегут. Это как будто ты аист, и вот принес здесь людям счастье. И у нее реакция, как у мамы, которая только что родила, плачет.
− В первой программе за двойню заплатили 800 тыс (прим. NT − рублей). И 25 тысяч ежемесячно. Ну, это когда было... Хотя даже сейчас есть такие цены. Во второй программе был 1 млн 200 тыс за одного, плюс 200 — за двойню. И 35 тыс ежемесячно. Уже и времена изменились, и опыт. Первые родители деньги переводили на карту частями, пока я лежала в роддоме. В следующей программе наличными, сразу в палате.
Я построила на эти деньги дом на две семьи: с одной стороны мои родители, с другой стороны — мы.
Родители собрались, сюда переехали, и сейчас вот мы живем все вместе.
— Родители только за. Они видят, как это — иметь детей, и каково, когда их нет. У меня вот лучшая подруга, у нее нет детей. Ей уже 33 года, и она не может. Меня просит, но я здесь, а она в Казахстане. Говорю ей: «Вот переезжай сюда, я тебе выношу». Родители видят это, переживают за нее и многих, кто не может.
Мой второй муж сначала бегал за мной полтора года, я его не замечала. А потом, когда я пошла в первую программу и уже была на третьем месяце, видимо, гормоны заиграли, обратила на него внимание. Я по телефону ему сказала: «Вот знаешь, у Аллы Пугачевой родились детки, им суррогатная мама родила». Он: «Ну да, и что?». «Ну вот я ношу мальчика и девочку». Ладно, говорит, я перезвоню. Положил трубку. В тот же день перезвонил. И потом почти сразу он мне сделал предложение. Даже месяц не повстречались. Дождался, пока я рожу, и потом мы сыграли свадьбу.
− Я перестала общаться с двумя двоюродными сестрами. Мы вместе выросли, но сейчас живут в Тюмени.
Они считают, что я опозорила род.
Хотя сами только к 30 годам по первому ребенку родили — не могли. В чем позор? Якобы продала детей. Я говорю: «Ну вы будучи образованными людьми хотя бы зайдите в интернет что ли, прочитайте, что такое суррогатное материнство и как это вообще, прежде чем говорить, что продала своих детей». И мы перестали общаться.
Для нашей семьи это неожиданно было. Хотя все остальные родственники, друзья тоже знают, и все хорошо. Неприятно это было слышать. Но они сейчас в чем-то состоят что ли, я подозреваю даже, что в какой-то секте. Обе беременны, недавно родили и на УЗИ ни разу не сходили, мол, это вредно и все в таком духе. Никаких лекарств, никаких врачей. Что-то у них случилось с головой?
Сын не знает. Он у меня невнимательный в этом плане.
Вот сейчас я сказала, что там внутри ребенок, братик, он теперь знает, обнимает, слушает. А раньше: «Мам, что такой большой живот?» Мы с моей мамой: поела, живот вспучило, в больницу положат, будут резать, вот как есть всякую гадость? Конечно, сейчас, когда ему девять, и он уже не такой дурачок, если бы я была в программе, объяснили. Сказали бы: «Вот ты давно просишь, чтобы мама родила уже кого-нибудь, а у кого-то нет, и не могут родить. Мама помогает им их ребенка родить — поносила и отдала».
Наши с мужем друзья все знают. Сейчас я забеременела, у них вопрос: «От Кости?»
Я смеюсь: «Вы так странно спрашиваете, как будто от кого-то другого». Они: «Ну не, мы имеем в виду, свои?» «Свой! А не свои». Хотя у меня у самой большая предрасположенность к двойням, я боялась. Мне двоих не хочется, тяжеловато. Выносить это одно, а вот нянчить потом — другое.
Муж спрашивает: «Еще пойдешь на программу?» Не знаю.
Ну а почему нет? Кто-то может одно, кто-то может другое. Вот подружка моя сейчас собирает документы сюда жить, если она до тех пор не забеременеет, придется для нее родить. Платить будет символически. Сколько она даст, столько возьму.
А без детей какой смысл жизни? Особенно первые мои родители. Они уже думали усыновлять, удочерять, а детки получились — вылитые они. Если есть шанс завести своего кровного, то почему нет? Даже если из пробирки, какая разница. Хоть откуда, но свой.