Ежедневно мы обращаем внимание на монументы, скульптуры или памятники. Иной раз хочется не просто пройти мимо, а остановиться у такого творения, вглядеться в него и поразмышлять, сообщает Today.kz
Редакция Today.kz решила пообщаться с Ринатом Абеновым, автором памятника основателям Казахского ханства Керею и Жанибеку, монумента "Қазақ еліне мың алғыс", памятника Панфилову и ряда других скульптур в Астане и других городах Казахстана.
Молодой и талантливый скульптор рассказал, что ваяют современные скульпторы и какую проблематику авторы поднимают в своих работах.
Кроме того, Ринат Абенов поделился мнением, почему не прижилась композиция Белки в Алматы и дорогое ли это удовольствие – быть скульптором в Казахстане.
– Ринат, расскажите, как вы обнаружили в себе эти способности?
– Наверное, как все дети: мы начинаем лепить, рисовать, нам дают бумагу.
Мне нравилось лепить. Все началось с того, что с самого раннего детства, сколько я себя помню, с пяти-шести лет я леплю. Я лепил животных, человечков, ломал и заново лепил. С каждым разом у меня получалось все лучше
Я наблюдал за природой, за людьми, животными, развивалась наблюдательность, улучшались навыки. Если я не ошибаюсь, в восьмом классе родители отдали меня в художественную школу, где я более профессионально начал подходить ко всему. Уже не путал карандаш с фломастером, знал, что такое холст и многое другое. К тому времени о лепке я немного забыл, так как в художественной школе уже более широкое обучение. После я окончил и среднюю общеобразовательную, и детскую художественную школы, поступил в институт в Кокшетау, где продолжил получать знания.
– Когда вы вновь вернулись к лепке?
– Это было на третьем курсе обучения. Надо было подготовить курсовую работу. Я тогда не относился к скульптуре серьезно, но мой педагог сказал: "Что вы все берете натюрморты да пейзажи? Возьмите что-то новое, ту же скульптуру". И я не стал долго раздумывать – в детстве я лепил, лепка уже была в моей жизни. Я понял, что могу возобновить это сейчас, но уже более профессионально, все-таки третий курс. В итоге защитил курсовую, а затем и дипломную по скульптуре. С этого момента я решил, что не буду менять направление и курс буду держать только по скульптуре.
Из стен университета я вышел окрыленным. Думал, что я гений, леплю на пятерку не хуже европейских художников. Приехал в Астану, устроился на работу в скульптурный комбинат. Начал с простого рабочего: раствор месить, гипс, а заодно знакомился с профессиональными скульпторами из Астаны и Алматы. Я общался с ними, смотрел их работы и в итоге понял, что я ничего не понимаю в скульптурах, смотрел на мастеров и сопоставлял с собой
– Это подорвало веру в себя?
– Нет, я понял, что надо еще многому учиться. Поэтому я снова поступил в университет, уже здесь, в Астане, потом учился в магистратуре. В 2010 году я поехал в Россию, чтобы посмотреть, как лепят там. Я записался на повышение квалификации в Санкт-Петербургский университет, познакомился с их профессорами.
Курсы окончились, а мы все вели беседы, а мне было и этого мало, я там остался на какое-то время после курса. Понравилась обстановка. У нас в стране лишь бы преподаватель был доволен студентом, выполняешь столько работ, сколько он скажет, лишь бы отвязался. Туда же со всех регионов России, из стран СНГ едут, что-то хотят, и я был в том числе
Я тоже хотел научиться и остался еще на год, лепил, рисовал, потом вернулся в Астану.
– Как вы получили свой первый заказ в Казахстане?
– После того, как я приехал из России, начал здесь искать заказы, так как не было денег и хотелось реализоваться. Это был 2011 год. У меня уже начал появляться практический опыт, я помогал многим скульпторам выполнять их проекты, монументы, скульптуры, был в подмастерье. Есть автор, есть мэтр, он уже в возрасте, академик, профессор, мы ему помогаем и в то же время учимся. И уже годы прошли, у меня начали появляться свои заказы. Я начал участвовать в творческих конкурсах, которые объявляли акимат, министерства и другие. Иногда начал выигрывать.
– Помните свою первую победу?
– Началось все с памятника ханам Керею и Жанибеку. Наш авторский коллектив завоевал первое место, но это еще было в 2010 году. Далее мы с архитектором начали делать авторскую работу в Сатпаеве. Это был памятник горнякам. Мы приготовили эскиз, прошли областной конкурс, нам отдали проект для реализации, мы его успешно выполнили. После этого был памятник Панфилову. В этом году мы установили "Қазақ еліне мың алғыс". Это был подарок Карагандинской области в честь 20-летия Астаны. Проекты начали обсуждать еще в прошлом году, был очень серьезный отбор.
– Вас знают и помнят как автора памятника Керею и Жанибека. Помните, что произошло с первым памятником, вокруг которого разгорелся скандал?
– Касательно скандала с историей памятника Керею и Жанибеку.
Первоначально они были выполнены другим авторским коллективом. Мы уже участвовали в конкурсе, который был объявлен во второй раз. К первому авторскому коллективу были претензии из-за внешнего сходства ханов с китайцами, даже одежда была на тот лад, сам металл, сплав был не того качества. После я подал заявку на выполнение этого памятника, выиграл, но так как я был молодым скульптором, решил подключить и более опытных коллег
Это Мурат Мансуров, Тохтар Ермеков. Общими усилиями нашего авторского коллектива мы выполнили этот проект. Тогда мне было 25 лет, я не мог взять такую большую работу и самостоятельно завершить его. По завершении работы ее приняла государственная комиссия.
– На ваш взгляд, чем понравилась ваша работа?
– Наверное, попали в точку, они были статные и мощные. То же самое мы выполнили для Тараза к 550-летию Казахского ханства, реализовали тот же самый проект там. В Таразе они сидят на троне, стела стоит между ними.
– Дорогое ли это удовольствие – быть скульптором, лепить, творить?
– Если взять как хобби, не дорогое. Взял пластилин или глину, можешь дома или в гараже лепить у себя, что-то творить.
Если хочешь оставить это в твердом материале как наследие или пропустить как заказ, тогда это дорого в финансовом плане. Надо переводить работу в материал. Ты не сможешь это сделать в одиночку, нужен цех, нужны глина, гипс, сопутствующие материалы
Допустим, черный металл, арматура, для сварочных работ нужен сварщик, чтобы из переходного материала (гипса) переводить в камень или металл. Это долгий, очень трудоемкий процесс, он может занять несколько месяцев.
– Сложно ли передать образ? Что вообще важно для скульптора?
– Мы работаем в основном над сходством, а потом уже мимика, харизма.
Если ты попал, то это круто. Если ты смог передать незаметную улыбку, искорку в глазах, это шикарно. Передать можно через детали, ракурсы
Когда скульптор лепит историческую личность, нужно долго изучать историю. Да, мы не можем точно передать, так как мы доподлинно не знаем, каким был человек. Я, например, провожу через себя и передаю. В моем видении, допустим, он вот такой. Будет второй, третий скульптор, который пропустит через себя, и у каждого получится разный результат. Если в аудитории все 10 скульпторов будут лепить Абылай хана, у всех будут разные лица, шапки, одежда, потому что каждый думает по-своему, у каждого свое видение.
– Оценивал ли ваши работы Глава государства?
– Если проекты в Астане, то, думаю, их смотрит и Президент. Все, что касается Астаны, решение принимает он, в регионах оценку дают акимы.
– А какую проблематику поднимают скульпторы и делятся ли они по тематике?
– По тематике вряд ли кто-то делится. Это извечные темы: материнство, любовь, Родина, патриотизм. Сейчас эти темы можно затрагивать, они и 100 лет назад затрагивались. Роден лепил на эти темы. И любовь изображал, поцелуи, вражду, ненависть. Сейчас то же самое. Только переосмысление на новый лад. Сейчас мы говорим "инсталляция", "перфоманс", новые формы выражения тем. Ту же любовь выражал Микеланджело. Или взять тему оплакивания Христа. Сейчас тоже лепят это. Но только по-новому, предварительно прочитав Библию.
– Вот стоит памятник. Что необходимо сделать скульптору, чтобы человек подошел к его творению? Какие еще задачи стоят перед скульпторами?
– Задачи разные. Для меня важно раскрыть образ. Например, если говорить о последней работе "Қазақ еліне мың алғыс", я изобразил казахскую женщину с тремя детьми. Трое детей, опять же условно. Я называю ее аллегорической скульптурой. Она приютила мальчиков кавказской и корейской национальностей, девочку европейской внешности. Сама мать казашка, оберегает их, двумя руками обнимает. Этот посыл я попробовал передать в этой скульптуре. На нее сразу посмотришь и понимаешь, это что-то из темы дружбы народов. Как изобразить Казахстан? Я вижу женщину, Отан ана, это дом, семья, теплота. Это и было в реальности, что мать приютила детей других национальностей.
– Есть ли в Казахстане профессиональные критики скульптур?
– Критика у нас народная. У нас общество такое, ментальность. Нам много не дается, у нас есть какие-то ограничения, критерии, за которые мы не можем выходить, потому что даже если ты слепишь, народ просто не всегда не поймет. Ментальность не та.
– Вы имеете в виду, если обнаженную женщину слепит скульптор, ее сразу накроют уятмены?
–Да, ее сразу начнут накрывать, мол, зачем показываешь такие места? У нас общество еще не готово. Я не знаю, это хорошо или плохо. Может, это и хорошо, что мы это не лепим. Европа это уже давно пережила, и она в этом плане ушла в другое направление. Может, нам это только предстоит. Мы только начинаем лепить, допустим, батыров, воинов, то есть вспоминаем сейчас батыров, которых когда-то мы не могли упоминать. При советской власти говорили, что это разбойники, а сейчас это актуально. Этот вид искусства только начинает развиваться.
Сейчас если слепить какой-нибудь кубик или шарик и сказать, что это мое видение мира, выразить и называть умными словами, у нас этого не поймут
Вспомните, акимат Алматы поставил Белку, сколько шума это вызвало. Белка не прижилась...
– Как вы думаете, почему?
–Допустим, если Белку поставили бы в Швеции или Норвегии, ее, может быть, боготворили бы, а у нас это не поняли. Наше традиционное общество не готово воспринимать современное искусство.
– Ринат, расскажите, какие у вас планы, над чем работаете сейчас?
– Сейчас работаю в Павлодаре над памятником полицейским, погибшим при исполнении служебного долга. И над конной композицией Махамбета Утемисова и Исатая Тайманова для Уральска, эскизы утверждены, со следующего года начнем.
– Спасибо за интересную беседу!
Фото:today.kz