"Ты бы дочкам хоть носки купила!" — не раз ругала сноху Карачач Касымова. Однако у той началась жизнь с новым супругом, и девочки шести и восьми лет в планы матери отныне не входили, передает sputnik.kg.
"Мои внучата хорошие, все понимают. Никогда не попросят 10 сомов на пирожок, в школу ходят пешком, не тратятся на маршрутку", — хвастает бабушка Карачач. У нее семь внуков, сноха и два сына с инвалидностью.
Эту семью как будто кто-то проклял — слишком уж много несчастий выпало на ее долю. Один сын Карачач Касымовой в семь лет случайно получил ножом в глаз — не вовремя поднял голову. Другой не смог стать футболистом из-за нападения овчарки…
Сегодня семья Карачач остро нуждается в деньгах. Зимой пришлось продать единственную корову, чтобы топить печь в доме. "Мы с внучатами ни один фантик не выбрасываем, все сжигаем. Мерзли, но зиму пережили", — говорит бабушка.
— Расскажите о своем детстве.
— Я родилась в интеллигентной семье в селе Ат-Баши. Отец работал главным бухгалтером, а мама все время проводила с детьми: у нас было семь девчонок и мальчишка. После школы, в 70-х, я поехала во Фрунзе — мечтала учиться на врача, но не поступила. Сильно расстроилась, конечно, ведь я была отличницей…
Возвращаться в село не хотелось, и я осталась в столице. Жила у дяди — папиного брата, устроилась продавцом в магазин "Юбилейный". Ох, какой красивой я тогда была! Волосы до колен, белый чепчик, халат и красные штаны из Франции — мне их одна знакомая стюардесса привезла. Заведующая магазином сильно меня контролировала: "Карачач, ты куда это собралась? В кино? Я с тобой пойду". Оказалось, она меня для своего сына "берегла". Мы с ним виделись всего три раза до того, как он меня украл.
— Разве в советское время крали невест?!
— Еще как! Тогда же не было закона, который запрещает ала качуу. Однажды мне сказали, что директор вызывает к себе, машину прислал. Я села, а этот парень, мой будущий муж, просит: "Подбросьте до дома". Когда подъехали, говорит: "Карачач, зайди к нам, пожалуйста, поздоровайся с бабушкой". Я зашла, а там уже все для свадьбы готово, барана зарезали…
Я отказывалась, плакала. Ну как так? Я по-русски ни слова не знала (сельская же), а он по-кыргызски почти не говорил. Но потом меня стали уговаривать, и я смирилась. На третий день в дом приехала моя сестра с милицией, но я отказалась уходить. В общем, мы поженились, родили пятерых детей.
— Ваш сын умер почти в одно время с отцом, верно?
— Да. Сын скончался семь лет назад 20 декабря, а муж — 1 января. Какой красивый мальчик у меня был! Родила я его в муках… Тогда кесарево сечение еще не делали, и его вакуумом доставали. В этом случае лишь один ребенок из ста "получается" нормальным. Мне сказочно повезло — мой был самым лучшим…
Я только об одном жалею. Когда он был школьником, стихотворение один раз не выучил и получил двойку. Я очень разозлилась, отлупила его ремнем до синяков. До сих пор стыдно.
Сын работал таксистом, все время трудился. А желудок у него был слабый, как у отца. Года четыре лечился, потом умер… Ему всего 32 было. Муж горевал: "Я пережил четыре операции и все еще жив. Почему Бог забрал сына, а не меня?". Через несколько дней и его не стало.
— Как получилось, что две внучки остались на вашем попечении? У них же есть мать.
— Через 40 дней после смерти мужа сноха ушла к своей маме. Потом мы узнали, что она вышла замуж за парня, который на 10 лет ее моложе. Я не имею права что-то ей говорить — сына больше нет…
— Она что-нибудь покупала своим дочерям? Как-то помогала вам их растить?
— Никак не помогала. Старшей сейчас 17 лет, она ни в какую не хочет идти к матери. Младшую заставляю, говорю: "Почему отворачиваетесь? Она же ваша мама! Я старая, больная. Сегодня живу, а кто знает, что будет завтра?".
Бывшей снохе все время говорю, что другие матери детей от себя не отпускают. Прошу: "Ты бы хоть носки девочкам купила. Они же старше становятся, им больше надо… Единицы на баланс закинь хотя бы!". Она работает швеей, получает неплохо — 6 тысяч сомов в неделю.
— А что отвечает?
— Я вам одну историю расскажу… У снохи в новой семье появились дети, и я младшую дочь к ней оправила, чтобы помогала нянчиться. У девочки развился псориаз — кожное заболевание. Я сказала ее маме: "Надо купить специальный шампунь и мазь. Вместе они стоят 2 115 сомов: 115 я дам, а ты найди две тысячи". Но она так ничего и не купила… Я забрала внучку к себе, сама нашла деньги на лекарства, и через месяц от псориаза не осталось следа.
— С вашим вторым сыном тоже много плохого приключилось?
— Ему был год и четыре месяца, он играл во дворе, и вдруг я услышала крик. Оказывается, мой мальчик присел за машиной, которая привезла газ. Водитель не заметил его… Золовка несла на руках окровавленное тело и кричала.
Сына долго лечили. Ногу удалось восстановить полностью, а рука до сих пор не разгибается. Когда ему исполнилось семь, произошло еще одно несчастье: дети играли дома, и пятилетний братишка протянул ножик, а тот неаккуратно поднял голову. Лезвие угодило прямо в глаз. С тех пор этот глаз не видит. Сейчас у сына инвалидность, но он зарабатывает, помогая маршрутчикам созывать людей на конечной остановке. Еще трудится в цеху, где делают туалетную бумагу… Хотя сейчас не работает: не пускаю его.
— Вашего третьего сына тоже нет в живых, да?
— Он умер два года назад, в августе. Очень хороший сын был. Как-то ездил с женой на заработки в Алматы, привез 5 тысяч долларов, баулы с продуктами. Подарил мне телевизор и видеоплеер: "Мамочка, это подарок. Мамочка, мы все сделаем, землю купим — только не переживай".
Мы хотели потратить деньги на дом, а пришлось отдать на похороны: как раз тогда умерли первый сын и муж. Бахтияр устроился работать водителем троллейбуса. Зарплата была небольшая, тысяч пятнадцать, но денег хватало. Однажды сына продуло на работе. Врачи сказали: менингит. Жена четыре месяца от него не отходила…
Я как-то пришла к нему, а он не разговаривает. Я шепчу: "Бахтияр". Он поворачивается, говорит "мама", целует меня и снова отворачивается к стенке. Я упала в обморок прямо возле его кровати — инсульт.
Шесть дней провела в реанимации, и только через месяц мне сказали, что сына уже похоронили. У него осталось три дочери. Когда Бахтияр умер, их мама слегла: на нервной почве "отказал" позвоночник. Потом у нее были проблемы с дыхательной системой, ей удалили одно легкое. Сейчас у снохи инвалидность, она живет со мной, иногда подрабатывает няней.
— Ваша дочь работает в Турции?
— Да, она повар, мужа похоронила. Двое ее сыновей тоже живут со мной. Она пересылает нам деньги, а раз в год, летом, приезжает и помогает собрать всех внучат в школу.
— А ваш четвертый сын?
— Он мог быть футболистом. С первого по пятый класс учился в России, когда я ездила туда на заработки. Помню, как тренер просил: "Не забирайте его в Кыргызстан! Пусть он тут играет, мы ему комнату в общежитии дадим". Я отказалась: ну как могла оставить ребенка одного?! А потом горько об этом пожалела…
Мы вернулись сюда. Сын гулял с сестрой, когда на них напала огромная овчарка: сначала на нее, потом на него. Вцепилась ему в ногу и сильно погрызла. Так он получил инвалидность. Потом его сбила машина… но он и после этого умудрялся подрабатывать. Однажды шел с работы и увидел драку. Хотел разнять ребят и получил топором по руке. Большой палец повис на коже… Сына прооперировали, палец пришили. Сейчас он дома.
— Как вы лишились крыши над головой?
— В 90-х мы стали "челноками". Я таскала на себе тюки с пледами, продавала их в России. Один раз таможенники изъяли у меня весь товар — потеряла 12 тысяч долларов, огромные по тем временам деньги! Пришлось срочно продавать дом.
Это был 2000-й год, мы жили возле столичного микрорайона "Юг-2". Какой-то высокопоставленный чиновник предложил за недвижимость 4 тысячи долларов. Я подыскала двухкомнатную квартиру за 2 тысячи и подписала документы о продаже. Но меня обманули, деньги отдавали долго, по частям. В конце концов цены резко подскочили, и мы остались ни с чем.
Кстати, наши соседи потом продали такой же дом за 100 тысяч долларов. До сих пор корю себя за то, что было… Сейчас все мы — я, семеро внуков, двое сыновей и сноха с инвалидностью — снимаем дом в Канте за 8 тысяч сомов в месяц. Рада, что удалось найти жилье, ведь желающих поселить к себе такую семью мало.
Я обращалась к местным властям, просила выделить землю. Помню, в кабинете сидели две женщины. "Апашка, зачем вам земля? Вы же старенькая уже! Давайте лучше детей в детдом отдадим, а вы можете жить в доме престарелых. У вас и пенсия останется", — предложили мне. Меня затрясло: "Спасибо, не надо. Я еще могу ходить, вижу и слышу… Бессовестные!". Я вышла из кабинета, села на диван в коридоре. Одна девушка меня успокоила, напоила водой, довезла домой…
— Как вы стали одним из последних кондукторов в Бишкеке?
— В 2005 году, когда мы вернулись из России, я шла мимо Ошского рынка и увидела объявление "Требуются кондукторы". На следующее утро, в 7.30, приехала в троллейбусный парк. Меня сразу взяли.
У кондукторов тяжелая работа — начинается в пять утра, заканчивается в полночь. Платили немного, и со временем нас осталось всего трое. Три кондуктора на весь Бишкек!
После инсульта я продолжала ходить на работу. Собирала деньги, стоя на костылях. Начальство ругалось: "Возьмите больничный". А какой больничный, если лекарство для сына стоит 2,5 тысячи сомов?! Потом дочь все-таки настояла, чтобы я ушла. Уже полгода не работаю.
Оставшихся кондукторов тоже уволили… Сейчас мэр вроде планирует восстановить штат кондукторов в БТУ, но я туда больше не пойду — пусть молодые трудятся.
— Как вы сейчас живете?
— Еда у нас есть не каждый день. Но ничего — говорят, человек семь дней может голодать, так что справляемся. Внучата понимающие: 10 сомов на пирожок не просят. До школы час идут пешком — экономят на транспорте. Правда, эта зима была очень холодная, и деньги на маршрутку я им давала. Еще пришлось корову продать, нашу кормилицу. Надо же было чем-то дом отапливать…
Не знаю, деточка, что будет. Я старая, болею. Как-нибудь справимся, конечно… Эх, были бы живы дети!..