Дискуссия о повышении пенсионного возраста в России становится все более жаркой, и уже примерно понятны аргументы, при помощи которых власти планируют эту идею защищать. Вот уже и соответствующую «методичку» раздали сотрудникам федеральных телеканалов:
Пропаганда пропагандой, но многие тезисы сторонников повышения пенсионного возраста требуют детального обсуждения, так как часто формулируются нахраписто и в расчете на отсутствие их критического осмысления, с попыткой задавить экспертным авторитетом. В этой статье мы разберем некоторые наиболее популярные мифы сторонников повышения пенсионного возраста, пишет theins.ru.
1. «Другого пути увеличить пенсии нет»
Это самый распространенный аргумент сторонников повышения пенсионного возраста (наряду с сопоставлениями возрастов выхода на пенсию в разных странах — об этом чуть ниже), и он не выдерживает никакой критики, потому что опирается исключительно на нынешнюю систему финансирования пенсий — через страховые взносы на фонд оплаты труда. Это безнадежный анахронизм, и если искать средства на пенсии только здесь, то конечно вы никогда ничего не сбалансируете. В России низкие зарплаты (по данным Росстата, почти половина работающих получает менее 25 тысяч рублей в месяц, более 80% — менее 50 тысяч), уже сейчас страховые взносы в ФОТ покрывают лишь менее 52% годовых расходов Пенсионного фонда (данные Росказначейства за 2017 год).
При этом страховые взносы в ФОТ являются мощнейшим фактором, сдерживающим рост оплаты труда и доходов россиян, создание новых рабочих мест. По данным ежегодного обзора PwC “Paying Taxes”, Россия входит в десятку худших экономик мира по уровню налоговой нагрузки на фонд оплаты труда. В последние годы об этой проблеме заговорили и в правительстве: после прихода на должность министра экономического развития Максима Орешкина он начал ставить вопрос о снижении страховых взносов на ФОТ, правда, пока безрезультатно.
Поэтому когда сторонники повышения пенсионного возраста говорят вам, что «альтернативы сбалансировать пенсионную систему нет», они недоговаривают. Правильно сказать «альтернативы нет, если цепляться за изжившую себя систему финансирования пенсий через начисления на зарплаты». От высоких страховых взносов на ФОТ необходимо как можно скорее отказываться и искать принципиально иной механизм финансирования пенсий.
Каким такой механизм может быть, многократно говорилось: это трансформация Пенсионного фонда из распределительного механизма (собирающего взносы с действующих работников и перераспределяющего их на выплаты действующим пенсионерам) в капитализированный фонд-инвестор, владеющий активами и зарабатывающий на доходах от них. Аналогия — норвежский Глобальный пенсионный фонд, являющийся крупнейшим инвестором в мире с активами более 1 триллиона долларов, владеющий более 1% мирового акционерного капитала.
Россия могла бы достаточно быстро сформировать такой фонд за счет внесения в его капитал акций госкомпаний, доходов от приватизации, остатков Фонда национального благосостояния, а также если начала бы юридически взыскивать по всему миру незаконно выведенные из России коррупционные капиталы (в будущей постпутинской России этим непременно надо будет заняться). Последующая реструктуризация госмонополий позволит резко увеличить акционерную стоимость совокупных пакетов акций этих компаний (даже если они будут приватизироваться, Пенсионный фонд сможет сохранить миноритарные пакеты и получать по ним дивиденды, а получаемые от приватизации средства вкладывать в новые активы). Сегодня государство владеет имуществом потенциальной стоимостью минимум в сотни миллиардов долларов, но получает от него смехотворный доход — в федеральный бюджет поступают дивиденды по принадлежащим государству долям в компаниях лишь на сумму порядка 250 млрд рублей в год (при хорошем управлении только от десятка крупнейших госкомпаний можно получать триллион, если дивиденды платились бы по рыночным ставкам, как в частных компаниях в этих же секторах).
Преобразование Пенсионного фонда из распределительного в инвестиционный стало бы мощным источником пополнения пенсионной системы деньгами
Если преобразовать Пенсионный фонд из распределительного в инвестиционный, то можно будет создать мощный источник пополнения пенсионной системы деньгами, а страховые взносы на фонд оплаты труда в ПФР снизить с нынешних 30% до 5-10%. Это, в свою очередь, даст мощный толчок развитию экономики, созданию рабочих мест, увеличению зарплат.
И это мы даже еще не касались внутренних резервов, скрытых в пенсионной системе. У нас очевидно избыточные затраты на сам Пенсионный фонд, где работают более 100 тысяч человек, а роскошные дворцы ПФР заполонили всю страну (при том что вообще-то фонд должен работать как полностью автоматизированный онлайн-механизм, и объективной потребности в такой роскошной недвижимости нет).
Все эти здания можно продать. Далее, в России из 43,5 млн пенсионеров лишь 36,3 млн получают пенсию по старости — огромная нагрузка на пенсионную систему ложится из-за плохой медицины, плохой экологии, высокой аварийности, смертности, преступности, участию в агрессивных войнах за рубежом. Это ведет к большому числу получателей пенсии не по старости, а по инвалидности, потере кормильца, жертвам радиационных и техногенных катастроф. Настоящие реформы — это не повышать пенсионный возраст, а работать над улучшением качества жизни — совершенствовать медицину, улучшать экологию, повышать безопасность, снижать аварийность, не вести войны. Это позволит снизить нагрузку на Пенсионный фонд: из сегодняшнего бюджета ПФР в 8,4 трлн рублей лишь 6 трлн идут на выплаты пенсий по старости. На этом фоне говорить о «чрезмерной демографической нагрузке» просто смешно: почти 30% бюджета ПФР тратится вовсе не на выплаты пенсий по старости.
Ну и много еще чего — проблема досрочников, завышенных пенсий федеральных чиновников и т. п., обо всем этом я подробно говорю в своем ролике на канале Алексея Навального. Так что есть другие пути увеличить пенсии, есть.
2. «В других странах пенсионный возраст выше»
Это по сути второй главный аргумент сторонников повышения пенсионного возраста, и понять, что он также не выдерживает критики, можно взглянув на этот график:
Что следует из этого графика? То, что повышение продолжительности жизни в странах, где выше пенсионный возраст, шло последовательно в течение более чем полувека. Это устойчивый тренд, и сопровождается он ростом не только продолжительности, но и качества жизни — люди в 60 обладают лучшим здоровьем и более востребованы на рынке труда (в развитых странах Запада, например, пик зарплат приходится на возраст в 45-60 лет, тогда как в России — на 25-45, после чего востребованность на рынке труда и зарплаты начинают резко падать).
Мы зависли в своем отставании по продолжительности жизни на десятилетия, а по качеству жизни в 60 лет между нами вообще пропасть
Запад шел по пути повышения продолжительности и качества жизни последовательно, и вместе с этим плавно повышался пенсионный возраст. В России же ничего подобного не наблюдается: мы «зависли» в своем отставании по продолжительности жизни на десятилетия, она стала чуть подтягиваться ближе к западному уровню лишь в последние несколько лет (и все равно сильно отстает), а по качеству жизни в 60 лет между нами вообще пропасть. При этом в связи с затянувшимся экономическим кризисом есть все шансы, что недавний тренд на некоторый рост продолжительности жизни вскоре вновь сменится спадом, как это уже бывало в предыдущие кризисы.
Заметьте: эксперты по пенсионным проблемам часто любят переводить разговор с продолжительности жизни на так называемый «возраст дожития» — срок, в течение которого человек живет после достижения пенсионного возраста. Он действительно выше, чем средняя продолжительность жизни, из-за высокой ранней смертности населения (ранние смерти снижают показатели средней продолжительности жизни). Однако в данном контексте разговор о продолжительности жизни идет вовсе не в каком-то бухгалтерском плане — более низкая продолжительность жизни скорее является интегральным показателем, который характеризует общий разрыв в качестве жизни с развитыми странами, где выше пенсионный возраст. Пока этот разрыв не ликвидирован, говорить о повышении пенсионного возраста неприемлемо — у нас люди в возрасте около 60 не готовы к отодвиганию срока выхода на пенсию, ни физически, ни в плане востребованности рынком труда.
Кстати, полемика на эту тему отражает еще одну крайнюю слабость позиции сторонников повышения пенсионного возраста: они рассматривают эту проблему исключительно как бухгалтерскую (хватает или не хватает средств), полностью забывая ее глобальный социально-политический аспект. Помимо попадания десятков миллионов людей в предпенсионном возрасте в «зону риска» и генерирования огромного числа новых бедных и невостребованных россиян, речь идет и о пересмотре одной из базовых позиций сложившегося социального контракта общества с государством. Для многих миллионов россиян старше 40 «дотянуть до пенсии» является единственно возможной жизненной стратегией — они не имеют шансов на хорошую работу и зарплату, но зато знают, что по достижении действующего пенсионного возраста получат от государства некий гарантированный доход. Скажем честно, это одна из немногих гарантий, которую дает сегодня людям государство. И тут эту гарантию, действовавшую десятки лет, хотят существенно урезать в размерах.
Для многих миллионов россиян старше 40 «дотянуть до пенсии» является единственно возможной жизненной стратегией — они не имеют шансов на хорошую работу и зарплату
Непонимание важного общественного контекста предлагаемых преобразований и неумение с этим контекстом работать — ключевая проблема узкой касты российских околоправительственных экспертов. Традиция эта идет еще с шоковой терапии начала 90-х, когда основной позицией государства было «каждый решает свои проблемы сам» (и это было ошибкой и привело к мощнейшему отторжению обществом проводившихся реформ). Но в особенности все эти эксперты распустились в годы «мегарейтинга» Путина — у них сложилось полное ощущение вседозволенности, того, что власть всегда прикроет любые их эксперименты своим политическим весом.
Эта оторванность правительственных экспертов от жизни в состоянии сыграть с Россией очень злую шутку: речь о появлении как минимум миллионов, а возможно, и десятков миллионов бедных и озлобленных людей, превращающихся в мощный антимодернизационный класс. В какой-то мере напрашивается аналогия и со столыпинскими реформами с массой побочных эффектов, внесших прямой вклад в последующие трагические события, и с реформами 90-х, когда социальная компонента властями полностью игнорировалась, что привело к мощной контрреформаторской волне, закрепившейся на долгие годы.
Отсюда следует простой принцип: нельзя шутить с основами социального контракта с обществом, нужно предлагать людям решения проблем, а не присылать им сухие уведомления о неизбежности. Видно, что сторонники повышения пенсионного возраста крайне оторваны от реалий российского общества и совершенно не воспринимают общественную значимость проблемы, рассматривая ее исключительно в привычном бухгалтерском контексте.
3. «В России ужасная демография»
Ничего особо уникального и ужасного тут нет. Да, старение населения имеет место, но по данным Организации экономического сотрудничества и развития, у нас число жителей старше 65 лет на 100 человек в трудоспособном возрасте составляет всего 23%, тогда как в странах Западной Европы — 30-40%:
Да, демографическая ситуация не самая благоприятная, но и не катастрофическая, не надо нагнетать панику — до тех стран, которые нам постоянно приводят в пример в плане более высокого возраста выхода на пенсию, нам довольно далеко.
В этом плане постоянная апелляция сторонников повышения пенсионного возраста к узкой касте профессиональных демографов, которые традиционно нагнетают ситуацию, также является не более чем трюком. Как мы уже выяснили выше, основные проблемы пенсионной системы лежат не в области демографии, а в области безнадежно отжившей себя системы финансирования пенсий через налоги на зарплату, которую надо менять. То есть проблема эта не демографическая, а финансовая. При всем уважении к демографам, они часто мало что понимают в государственных финансах, а именно здесь и лежат огромные резервы для того, чтобы позволить себе отказаться от жестких шагов по части пенсионного возраста.
Пример того, как это выглядит — свежий доклад ВШЭ, «совершенно случайно» выпущенный в момент проталкивания правительственного законопроекта о пенсионном возрасте, и рекламирующий это повышение под тем же соусом «плохой демографии». При этом там априори ставится знак равенства между перспективами финансирования пенсионной системы и возможностью собирать деньги на пенсии с действующих работников — дескать, соотношение пенсионеров и работников ухудшается, деньги будет брать неоткуда. Но мы ведь только что выяснили, что есть принципиально другие источники!
В развитых демократиях повышение пенсионного возраста происходило после широчайшей и бурной общественной дискуссии, а не в режиме спецоперации
Однако сторонникам повышения пенсионного возраста часто легко удается увести дискуссию в сторону в стиле «раз вы не профессиональный демограф, то вы не имеете права рассуждать на эту тему». Запомните: все имеют право рассуждать на пенсионную тему. В развитых демократических странах, где пенсионный возраст повышался, это происходило по результатам широчайшей и весьма бурной общественной дискуссии, а не в режиме спецоперации. Попытка отстаивать кастовый, элиартный путь обсуждения серьезных общественных проблем неприемлема. Сторонники повышения пенсионного возраста должны учиться разговаривать с обществом, а не отказывать остальным в праве высказываться на эту тему в духе «раз вы не демограф, то и молчите».
4. «В России растет продолжительность жизни, значит пенсионный возраст можно повышать»
Эту мантру постоянно повторяют не только эксперты — защитники идеи повышения пенсионного возраста, но и власть: значительная часть аргументации во всего лишь трехстраничной пояснительной записке к правительственному законопроекту о повышении пенсионного возраста (можно найти здесь) основана именно на этом тезисе. Более того, ряд связанных с властью экспертов, активно убеждающих нас в необходимости повышения пенсионного возраста, исходя из данных буквально последних нескольких лет рисует нам невероятно радужную картину на будущее: «После перехода на новые границы пенсионного возраста российские пенсионеры будут жить 14,5 и 23 года, и доля доживших до пенсии составит 80–90%, причем это — заведомо заниженные данные без учета будущего прогресса здравоохранения и роста уровня жизни» (цитата из свежего доклада ВШЭ, рекламирующего повышение пенсионного возраста).
Непонятно, на чем основан этот радужный оптимизм. Да, в последние годы фиксировалось некоторое повышение продолжительности жизни. Но:
- Мы по-прежнему сильно отстаем по этому показателю от развитых стран, с которыми нас сравнивают по возрасту выхода на пенсию (см. график выше);
- Пока непонятно, как на динамике пенсионного возраста скажется десятилетие экономической стагнации, идущее сейчас на новый виток без всякой видимой перспективы улучшения экономической обстановки — на том же приведенном выше графике видно, что в России падение продолжительности жизни следовало за каждым экономическим кризисом, нет оснований для оптимизма и сейчас;
Откуда эксперты ВШЭ взяли прогноз о «будущем прогрессе здравоохранения», вообще непонятно — вы знаете, в каком кризисе находится и какой постоянной «оптимизации» подвергается сегодня наша медицина.
Вывод: робкий рост продолжительности жизни в последние годы не стоит принимать за чистую монету с учетом наших социально-экономических реалий. Это ненадолго, и считать это устойчивым трендом — и тем более базировать на этом такие радикальные преобразования как повышение пенсионного возраста — является большой ошибкой.
5. «Защита нынешнего пенсионного возраста — это популизм»
К сожалению, у нас в либеральной среде имеет место определенная мода на отрицание любой политики государства социальной направленности — пенсии, МРОТ, госфинансирование образования и медицины и т. п. Любой шаг в этом направлении априори объявляется «популистским». Экономист Максим Миронов верно сформулировал в своей статье «Рыночная теория социализма», что это, скорее всего, является родовой травмой советского прошлого: образованные люди шарахаются от всего, что хоть отдаленно связано со словом «социальный», видя в этом химеру коммунизма. При этом в качестве положительного примера часто приводят всякие азиатские диктатуры, где с социальными институтами действительно не церемонятся, а развитые демократии типа стран Западной Европы и Канады клеймят как «социалистические».
От такого мышления нужно уходить. Мало того что невнимание государства к своим социальным обязательствам ведет к повальной бедности, плохой медицине, высокой преступности, люмпенизации населения и многим другим негативным последствиям, измеряемым вполне конкретным экономическим ущербом, но, как уже упоминалось выше, из числа людей, оставшихся на обочине общества, возникает значительный антимодернизационный класс, который ненавидит любые реформы и рыночные институты. Жестокость способов внедрения рыночных институтов напрямую связана с их отторжением обществом. Мы уже проходили через подобный опыт, и рассуждающим о «популизме» неплохо бы это учитывать — среди развитых стран нет примеров успешной реализации их идеально чистых рыночных экспериментов, напротив, часто успешнее всего работает синтез рыночной экономики и социально ответственной политики государства (прежде всего это Западная Европа и Канада).
6. «Повышение пенсионного возраста приведет к росту пенсий»
Это абсолютно голословное утверждение. Опубликованный правительственный законопроект о повышении пенсионного возраста (найти его можно, например, тут) никаких подобных гарантий не содержит. Сохраняется сегодняшний порядок, при котором правительство принимает решение об индексации пенсий «по ситуации». А как это происходит, мы уже видели в последние годы. Например, в 2015 году индексация пенсий составила 11,4% — при том, что рост цен на продовольственные товары, по данным Росстата, в январе-декабре 2015 года к январю-декабрю 2014 года составил 19,1%. В 2017 году была единовременная доплата к пенсии в 5 тысяч рублей, в этом году — нет. Все это не регламентируется никакими законами, и решение полностью находится в руках правительства. А правительство имеет хорошо зафиксированную историю обмана пенсионеров — сначала ввели накопительную систему, потом заморозили. Сначала ввели систему пенсионных баллов и много нас увещевали как это прекрасно, а теперь спустя всего три года вице-премьер Голикова говорит — забудьте.
Пару недель назад у меня состоялись дебаты на Радио Свобода с одним из экспертов, активно поддерживающих повышение пенсионного возраста, — членом коллегии Минфина Владимиром Назаровым. Так вот, он в эфире бодро доказывал, что повышение пенсионного возраста основано на принципе «бюджетной нейтральности» — т. е. все, что будет сэкономлено на повышении возраста выхода на пенсию, должно пойти на повышение пенсий действующим пенсионерам. Но в правительственном законопроекте ни слова об этом принципе «бюджетной нейтральности» не сказано! Просто повышается пенсионный возраст, и все! Самой лучшей иллюстрацией к наивности экспертов, обещающих нам, что власть снова нас не обманет, стала другая ремарка Владимира Назарова в этом же эфире — он признался, что участвовал в подготовке предложений о повышении НДС, но, правда, в обмен на снижение все тех же страховых взносов на фонд оплаты труда, в рамках того самого принципа «бюджетной нейтральности».
И что вы думаете? Правительство идею повышения НДС охотно взяло на вооружение, а идею на такую же сумму снизить страховые взносы на ФОТ выбросило в корзину. Важно помнить об этом недавнем опыте, когда вы оцениваете очередные разглагольствования приближенных к власти экспертов о том, «как все будет хорошо» — не слушайте их обещания, смотрите на фактическую кредитную историю обещаний правительства и их исполнения. История, мягко говоря, так себе. Иными словами — никакого адекватного повышения пенсий не будет, у вас просто заберут деньги.
Ну и в целом, чтобы вы могли оценить «качество» проработки правительственного законопроекта о повышении пенсионного возраста, взгляните всего лишь на один скриншот — это финансово-экономическое обоснование законопроекта (весь пакет документов по законопроекту можно найти здесь). Вы не ошиблись — всего один абзац:
Разумеется, такое низкое качество проработки правительственных предложений о повышении пенсионного возраста не может идти ни в какое сравнение с обсуждением этого вопроса в развитых демократических странах, где вопрос обсуждался в течение многих лет и были истрачены тонны бумаги на обоснования и расчеты и многие месяцы и годы на публичное их обсуждение. В России все иначе — вам предлагается проглотить принятие серьезнейшего решения фактически без общественного обсуждения.
Это, уважаемые россияне, и есть прямое следствие отсутствие в стране демократии, которую многие из вас посчитали химерой либеральных теоретиков и пустым звуком, и легко от нее отказались. Теперь вам придется за это платить — возможно, жизнью. Не нравится? Давайте сделаем все, чтобы демократию вернуть — для вопроса о пенсионном возрасте это первейшее необходимое условие, челобитные царю тут не помогут. Царь полностью в курсе и давно одобрил сегодняшние правительственные решения.